Декабрь 1979. Советские войска вторглись в Афганистан и тем самым резко оборвали эпоху разрядки. Как всегда во времена конфронтации, КГБ получил дополнительную власть. Можно ли найти менее благоприятное время, чтобы начать под носом у КГБ большой подпольный проект? Но именно на это я решился вместе с горсткой других еврейских активистов (мой брат Михаил, Юлий Эдельштейн и Юлий Кошаровский в попытке возродить еврейскую национальную жизнь, преподавание иврита и иудаизма на необъятных просторах Советского Союза.

Учитывая практически неограниченные ресурсы КГБ, наши шансы на успех выглядели эфемерными. Однако,  несмотря ни на что проект оказался удивительно успешным. В период моего руководства проектом (1981-1984) нам удалось создать еврейские учебные группы и очаги кристаллизации сионистского движения в 20 городах. После моего ареста (1984) мои студенты и коллеги Зеэв Гейзель и Дов Конторер, которые взяли на себя руководство проектом, при участии Бени Лидского добились успеха еще в 10 городах.

Наша сеть была, безусловно, самым крупным подпольным проектом, когда-либо осуществлявшимся еврейским движением в СССР. Под носом у вечно бдительного КГБ нам удалось создать секретные места для встреч и обучения, систему размножения и тайного хранения запрещенных учебных материалов, передачу этих материалов в руки евреев в десятках периферийных городов, подготовку учителей для обучения на местах.

Шло время, и КГБ начал обнаруживать следы обширного подпольного проекта. Началась кампания давления и запугивания. КГБ достаточно хорошо понимал, что мы создаем особую социальную среду, в которой, на основе совместных усилий, общих целей и проблем, частых регулярных встреч, формируются сплоченные еврейские общины, ориентированные на Израиль. Они поняли, что мы успешно превратили преподавание иврита в ось, на которую «нанизывается» вся остальная еврейская деятельность.

КГБ решил разрушить проект и запугать еврейских активистов по всей стране. Я был арестован, агенты КГБ подложили пистолет в моей квартире, и я был обвинен в  незаконном хранении огнестрельного оружия. КГБ “обещал” мне показательный процесс в духе процессов Щаранского и Бегуна. Их цель была понятной: представить еврейских активистов как потенциальных террористов, которые под видом обучения ивриту, культурных и религиозных мероприятий на самом деле незаконно хранят оружие.

В отчаянной попытке сорвать зловещие планы КГБ я начал бессрочную голодовку в тюрьме. Меня бросили в карцер, и там я держал голодовку протеста. Голодовка продолжалась день за днем, неделя за неделей… Кампания солидарности и давления на советское правительство охватила многие страны мира. Началась гонка со временем …